Закончив спасательные работы, вы укрываетесь в безопасном зале, чтобы отдышаться. Харлан смачивает водой из фляги какую-то тряпицу и начинает вытирать слезы и грязь со щек дочери. Кэл развязывает ремни на своих сапогах и вытряхивает на пол целые пригоршни острых камешков. Никто не разговаривает.

С периодичностью в несколько минут вы чувствуете очередное сотрясение земли, но с каждым последующим толчком его интенсивность, кажется, уменьшается. В конце концов остается только глубокий гул, доносящийся откуда-то снизу.

Вы слышите звук приближающихся шагов, а затем все помещение внезапно наполняется светом. На пороге стоит Силаро Мако с ярко светящимся прожекторным фонарем.

«Подумал, что свет нам тут пригодится...», — начинает он, потом присматривается и видит вас, Квизи, Харлана и Кэла — живых, хоть и взъерошенных, покрытых пылью и израненных. Силаро сдавленно выдыхает: «Слава предкам! Вы все спасены! Хвала небесам!»

Силаро с облегчением прислоняется к стене, и в кои-то веки безграничный энтузиазм, кажется, покидает его. «Когда мы почувствовали первый толчок, я просто знал... Я знал, что это я подверг вас всех опасности. „Силаро, — сказал я себе, — если из-за твоего дурацкого любопытства твои друзья пострадали... или, хуже того... я прямо не знаю, что с собой, дураком, буду делать“». Силаро вытирает слезы с глаз и отворачивается.